ЧАСТЬ I

— Сэнсэй, я начну с вопроса о Вашем интересе к другим боевым искусствам. Ранее Вы говорили, что Вам нравятся айкидо и особенно кэмпо. Сильно ли они повлияли на Ваше каратэ?
— Нет, не очень. Я люблю все боевые искусства. Но когда мы занимаемся, например, ката, то обращаемся к оригиналу ката сэнсэя Фунакоси. Мы исследовали это весьма глубоко и стараемся использовать эту информацию в свободном поединке. Возможно, мне следует объяснить, что в практике кумитэ существует две стороны. То же самое относится и к соревновательному кумитэ, но здесь важен контроль. С первой стороной все знакомы: поединок останавливается после каждого удачно проведенного технического приема. Но мы ввели поединок без остановки в течение двух минут. Конечно, здесь необходимо показать хороший контроль, но также раскрывается возможность продемонстрировать многие другие приемы.
— Цитирую Ваше высказывание из последнего интервью: «Ученики не должны копировать меня. Наше каратэ — это не просто следование писаным правилам». Что Вы подразумевали под этим?
— Это значит, что во время преподавания я хочу, чтобы мои ученики хорошо понимали, а не слепо копировали меня. Копия всегда остается копией. Я бы хотел, чтобы занимающийся создал что-то для себя. Это моя работа или работа любого другого инструктора. Если я преподаю вам технику, то возможно повлияю на вас, но это зависит от вашего тела и некоторых других факторов. Большой или маленький, толстый или худой — влияние будет разным. Возьмем, к примеру, меня: я гибкий и могу сделать много вещей. Если вы не можете сделать того же, это не является минусом. У меня не возникает проблем при выполнении дзёдан маваси гэри, но если проблемы есть у занимающихся, то нет ничего страшного: они могут заниматься аси барай или чем-нибудь другим. Я не хочу заставлять всех вести поединок так же, как это делаю я. Я считаю, что моей задачей является предложить или дать ученику какую-нибудь идею, а ученик должен работать, чтобы найти собственную технику. Это мое видение работы инструктора.
— Вы также сказали, что на соревнованиях представлено всего около 10% каратэ. Что составляет остальные 90 %?
— Я исходил из технической стороны. В соревнованиях используются только 5 или 6 технических приемов: кидзами дзуки, гьяку дзуки, маэ гэри и т.п. Также здесь используется несколько блоков, и такой вид поединка не учит продолжать, атаковать. Многие занимающиеся каратэ не изучают это. После каждой атаки — «Ямэ!» Поэтому необходимо изучать такие вещи. Тогда у нас также будет совершенствоваться ментальная сторона. Я начал участвовать в соревнованиях, когда мне было 19 лет, и продолжал до 40 лет. Отчасти поэтому я могу сказать, что соревнования составляют только 10%. После завершения спортивной карьеры я понял, что следует больше работать над другими вещами.
— Сэнсэй Фунакоси в свое время внес много изменений в каратэ, даже в названия ката и интерпретацию. Так почему же Вы и многие другие инструкторы хотите оставить все, как есть?
— В ката мы следуем стилю сэнсэя Фунакоси. В сётокан каратэ много инструкторов, и у многих из них свои собственные идеи. Это, к моему сожалению, смущает западных людей. Когда мы создали нашу организацию 5 лет назад, мы изучили книги и техники сэнсэя Фунакоси. Он установил 15 ката для создания стиля сётокан. В свои книги он включил даже мелкие технические детали. Все становится ясно, когда вы видите, где находится каждая рука. Он объяснил каждую технику, и когда я впервые увидел все это, я подумал: «Ага!» Я нашел очень много отличий.
— Но не считаете ли Вы, что изменения в каратэ вполне естественны с приходом нового поколения? В конце концов, как я говорил ранее, сэнсэй Фунакоси внес много изменений в каратэ, которое он изучал на Окинаве.
— Это как классическая музыка. Например, музыка Бетховена остается такой, какой он ее написал. В зависимости от исполнителя она звучит по-разному. Тем не менее, ритм должен оставаться оригинальным. Я не хочу изменять ката и традиции сэнсэя Фунакоси. Некоторые ката были созданы много столетий назад. Их изменили для соревнований, но это произошло лишь несколько лет назад. Я хочу сохранить оригинальный стиль так, насколько это возможно.
— Почему в мире так много групп, которые утверждают, что преподают каратэ сэнсэя Фунакоси? Но как они могут утверждать это, если все делают иначе? Например, на всех фотографиях стойки сэнсэя Фунакоси гораздо выше стоек представителей современного сётокана.
— Ах, если вы побеседуете с учениками сэнсэя Фунакоси, они скажут вам, что он говорил: «Вы молоды, я стар. Вы тоже должны делать это длиннее или короче». Не забывайте, что Сэнсэй Фунакоси начал преподавать каратэ японцам, когда ему было уже за 50. Тогда его считали пожилым человеком, т.к. средняя продолжительность жизни японца составляла около 55 лет. Сейчас не кажется, что он был старым, потому что теперь люди живут гораздо дольше. Я был очень удивлен, когда услышал от многих старших людей, что он тоже не заставлял учеников делать по-своему. Он никогда не говорил, что ученик должен делать что-то именно так и никак иначе. Он просто показывал ученику, как лучше стоять, и правильным считалось то, что было удобным для ученика. Теперь большинство преподавателей только и говорит: «Ниже, глубже!» Я думаю, сэнсэй Фунакоси был уверенным в себе. Не многие люди признали бы, что они больше не могут делать что-либо. Он был очень скромным человеком.
— Пять лет назад Вы хотели, чтобы Ваши ученики понимали Вашу философию. Произошло ли это?
— Да, в некоторых случаях я вижу очень хороший результат.
— Связана ли Ваша философия с каким-либо вероисповеданием?
— Нет. Я буддист, но я не учу этому других людей. Самые сильные чувства я испытываю к каратэ. Оно очень повлияло на мою жизнь, разными способами помогло моей деловой жизни. Так же как и в кумитэ, в бизнесе необходимо знать, когда предпринимать шаг, а когда оставаться на месте. Если вы решили действовать, то должны целиком посвятить себя этому. Это одинаково важно как для каратэ, так и для бизнеса. Если вы допустили ошибку в кумитэ, вы можете пропустить удар или проиграть поединок. В бизнесе вы можете потерять все средства к существованию. Если вы нерешительны в каратэ или в жизни, это не очень хорошо.
— Вы когда-нибудь шли против своей воли ради благополучия Вашей организации?
— Да, но это наша политика. Если я вижу что-то нехорошее, но это может помочь нашей организации в будущем, я позволяю этому случаться. Это может быть нехорошо для меня или некоторых руководителей, но это приносит пользу организации, мы делаем это. Мы должны уважать эти вещи. Даже если что-то встает между мной и моим лучшим другом, я выбираю лучшее для организации.
— После создания организации Вы сказали, что не хотели бы видеть ее очень большой, т.к. теряется качество. Прошло пять лет. Как идут дела?
— На данный момент все в порядке. Мы имеем членов из 65 стран, и каждый член хорошо понимает нашу политику. Я все еще уверен, что не так важно иметь большое количество членов. Небольшое количество хорошего качества — это неплохо. Например, когда я был членом JKA и путешествовал по всему миру, я встречал многих людей, которые считали себя членами JKA. Они были повсюду, но почти никто не был зарегистрирован в Японии. Так на каком основании они причисляли себя к JKA? Я бы не хотел, чтобы эта участь постигла и нас. Возможно, это означает, что у нас всегда будет небольшое количество членов, но у всех будут одинаковые дипломы, и мы все будем работать в одной системе. Весьма легко иметь членов повсеместно, и организация может вырасти в короткий срок. Но мы не хотим этого.
— Когда Вы покинули SKIF, многие старшие инструкторы и даже те, кто были старше Вас, последовали за Вами. Почему это произошло?
— Да, это правда. Я покинул SKIF по административной причине. Я все еще уважаю сэнсэя Канадзаву как великого каратиста. Но было несколько административных проблем. Я был сыт по горло этими вещами и хотел бросить каратэ. Я думал, что буду заниматься дома один, и не хотел иметь какое-либо отношение к организации. В то время многие японцы ушли из SKIF и были в растерянности, т.к. не имели принадлежности к чему-либо. Некоторые из них связались со мной. После некоторых размышлений я решил начать сначала.
— Есть ли что-то, не касающееся физического аспекта каратэ, чему вы хотели бы обучить своих учеников?
— Я бы хотел, чтобы у них развилось хорошее понимание тренировки. Пожилые люди должны понять лучший способ для себя, молодые — для себя. Я бы хотел, чтобы люди больше узнали о концентрации. Многие просто тренируются и не думают. Мы разработали множество различных тренировочных методик. Все инструкторы должны заниматься этим; их задача — создать что-то.
— Считаете ли Вы, что молодое поколение японцев или европейцев уделяет должное внимание таким понятиям, как «канся» или «отомо»?
— Я думаю, что взрослые люди понимают это. Но если не объяснять эти вещи молодому поколению или некоторым европейцам, возможно, они никогда не поймут этого. Теперь я думаю, что западные люди имеют гораздо лучшее понимание. Иногда я разочаровываюсь в отношении японцев к каратэ.
— Учитывая, что демократия не является частью японской истории или культуры, как Вы думаете, есть ли ей место в боевых искусствах сегодня?
— Да, но только в административном плане, и здесь демократия очень важна. Но в техническом плане есть отличия, и мы должны придерживаться одной линии.
— Считаете ли Вы эффективным преподавание каратэ большому количеству человек одновременно?
— Иногда 50 или 60 человек считается нормой. Но когда я обучался на инструкторских курсах, в группе было небольшое количество человек.
— Сколько времени Вы проводите в путешествиях?
— Около шести месяцев в году.
— Считаете ли Вы, что это здоровый образ жизни?
— Ммм? У меня нет проблем со здоровьем, я очень крепкий. С технической точки зрения я считаю, что слишком много преподаю. Это значит, что мой технический уровень падает. Когда я живу в Японии, я тренируюсь. Некоторые люди могут подумать, что я сумасшедший, но я все еще тренируюсь с молодыми людьми. Я больше люблю тренироваться, чем преподавать.
— Планируете ли вы в будущем кому-нибудь передать свой пост?
— Да, это похоже на бизнес. В определенный момент отец передает бразды правления своим детям. Легко начать и вырасти до определенного уровня. Сложнее оставаться на заданном уровне. Сначала мы много работаем, становимся сильными, но как оставаться сильным? Это очень сложно. Решение проблемы — найти новое поколение. Последние два года мы проводим набор на инструкторские курсы.
— Считаете ли Вы, что три составляющие — син, ги, тай — одинаково важны в преподавании?
— Да, это очень важно. Изучение техники — это очень просто. Формирование духовных качеств — другое дело. Спустя 30 лет занятий я все еще самосовершенствуюсь. Теперь старшее поколение европейцев понимает эти вещи. Раньше я объяснял что-то, и они слепо соглашались. Теперь они понимают важность понятия «шин».

ЧАСТЬ II

— Вы уже говорили, что ката, которые преподавал сэнсэй Фунакоси, и методика их преподавания очень важны для вас? Выходит, вы практикуете лишь те 15 ката, которые он преподавал?
— Нет, мы тренируем всего 25 ката, но не практикуем ката дзиин.
— Таким образом, вы тренируете ката сэнсэя Фунакоси точно так же, как и он, верно?
— Да, но, как я говорил ранее, наши стойки длиннее, чем его. Мы молоды, он был стар. Он не ожидал, что молодые люди будут заниматься каратэ, как и старые. Тем не менее, положения наших рук и технические приемы не отличаются от тех, которые описаны в его книге. Ритм также остался неизменным.
— Если сэнсэй Фунакоси полагал, что для понимания его каратэ достаточно 15 ката, почему вы считаете, что необходимо тренировать дополнительные 10?
— Я думаю, нам нужны эти дополнительные 10 ката. С 15 ката сётокан не так хорош; нам нужно большее разнообразие ката: для больших, низких, худощавых людей. Какие-то ката медленные и силовые. Старшие ученики могут выбирать те ката, которые им больше подходят. Но 15 ката являются основными ката в сётокан.
— Вы говорили о двойственности ката и кумитэ: в додзё и на соревнованиях. Считаете ли вы хорошей идеей исполнять ката на соревнованиях иначе? Думаете, это отражает сущность ката?
—Я понимаю, что вы имеете в виду. Проблема заключается в том, как оценивать ката. Каждому ката свойственно свое дыхание, свой ритм и т.п. Если бы судьи лучше разбирались в ката, соревнования изменились бы. Лично я считаю, что ката должно быть естественным. Я думаю, это более красиво. Сегодня многие выглядят, как роботы; слишком много декораций и заботы о внешнем виде. Они мне напоминают маленькие фигурки на свадебном торте. Знаете, эти фигурки выглядят неплохо, он на вкус они не так хороши.
— Как вы объясняете своим ученикам, что у каждого ката есть свое собственное чувство, что все ката нельзя исполнять одинаково?
— Я говорю, ката является их главным партнером. Я объясняю, что в эмпи очень важны быстрые и плавные движения, а сотин — очень мощное и кое-где элегантное ката. Это как музыка: каждый отрывок музыкального произведения отличен. Не думаю, что японские инструкторы достаточно хорошо объяснили этот момент, и многие занимающиеся сётокан все еще не понимают это. «Сильно» не является синонимом «красиво». Они всегда пыхтят при исполнении ката. Стиль сётокан — сильный и динамичный, и в этом его преимущество. Но лучше всего изучать ката медленно: как это выглядит, как лучше исполнить. Это очень важный пункт. Сила также является важным пунктом. Нехорошо спешить во время исполнения ката.
— Я заметил, что во многих клубах каратэ занимаются только ката в конце тренировки, за 20 минут пробегаясь по всем хэйан ката. Почему на ваш взгляд так важно изучение ката?
— Да, да, я понимаю, что вы имеете в виду. Но изучение ката очень важно. Для меня ката — это медитация. Дважды со мной случались странные вещи. Оба раза я исполнял ката сильно и быстро, и хорошо себя чувствовал. В это время ничего не видел вокруг себя — поразительное чувство. Когда я закончил, мое дыхание было естественным. Это необычный случай, особенно для занимающегося сётокан. Но в тот раз это было нормально. Не знаю причину. Это именно то чувство, которое я хожу ощущать каждый раз во время исполнения ката. Это моя основная цель во время тренировки ката. Конечно, очень важен технический аспект, но следующим шагом является ментальный аспект. Я часто говорю своим ученикам: «Обращайте внимание на свое дыхание после исполнения ката!» Если дыхание под контролем, тогда можно продолжать занятие. Небольшое учащение сердцебиения и потоотделение вполне естественны, но работа сердца должна быть в норме. Многие говорят, что ката — это дзэн в движении, и я думаю, что это отличный способ практики.
— Вы преподаете эти идеи последние 5 лет. Существуют ли какие-нибудь технические отличия вашего исполнения ката от JKA или SKIF?
— Существует несколько отличий, а также кое-где изменен ритм ката. Но я не требую от всех членов ассоциации такого же ритма, как и у меня. И стараюсь сделать так, как правильно для меня, и каждый должен пытаться делать так же. Конечно, мы не можем изменить технические элементы, но у каждого должен быть свой ритм. Разные оркестры по-разному исполняют одни и те же произведения Бетховена. Я думаю, это хорошо. Вот почему я так разочарован в соревнованиях. Все одинаковы. Думаю, это связано с политикой и судьями.
— Вы говорите своим ученикам: «Контролируйте кумитэ за счет контроля ката. Кумитэ проще, поскольку здесь вам приходится контролировать партнера, а в ката вы наедине сами с собой. Думаю, что контролировать свой собственный разум сложнее». Не могли бы вы рассказать о принципах, заложенных в ката сётокан?
— Ну, например, в ката дзиттэ — защита от ударов палкой (бо). Дзиттэ может исполняться с палкой. Это встречается и в других ката, поскольку раньше на Окинаве каратэ было искусством не только пустой руки, но и с оружием.
— Получается, для изучения защиты от ударов палкой необходимо самому знать, как пользоваться оружием?
— Возможно, только при изучении некоторых ката. Иногда защитные приемы исполняются при помощи тонфа, но в современном мире мы не пользуемся тонфа. Но если технический элемент подразумевает защиту от удара палкой, мы должны владеть техникой тонфа. В сётокан мы не практикуем кобудо; тем не менее, в старые времена на Окинаве это имело большое значение.
— Поддерживаете ли вы своих учеников в их самостоятельном исследовании ката для поиска «скрытых» техник?
— Да, вчера вечером мы говорили об этом. Чем больше вы изучаете ката, тем в большей степени вы понимаете движения.
— Владеете ли вы техникой кюсё дзюцу (акупунктура), и, если да, то преподаете ли вы ее?
— Да, я знаю об этом, и иногда преподаю. Хотя не только для того, чтобы вызывать боль. Акупунктурные точки также используются для оздоровления. Например, сильное надавливание ранит, а легкий массаж расслабляет (Касуя сэнсэй показывает это на руке своего ученика). Многие боевые искусства изучают болевые точки.
— Вы позволяете своим ученикам иметь собственный тайминг и чувство ката. Какие аспекты исполнения ката (кроме правильной техники) являются для вас наиболее существенными?
— Концентрация. Это особенно важно. А также контроль. Именно здесь вы учитесь контролировать кумитэ благодаря контролю ката. В кумитэ проще, т.к. есть партнер, которого вы контролируете, но в ката есть только вы. Вы должны контролировать собственный разум, и я думаю, это труднее.
— Меняется ли дыхание в разных ката?
— Дыхание должно быть естественным, хотя для некоторых особых случаев это неприменимо. Но постоянное тяжелое дыхание очень опасно. Вчера я должен был объяснить это. Во время выдоха мышцы сокращаются, и вы не можете двигаться, пока ваши мышцы закрепощены. При вдохе вы расслабляетесь. Если вы понимаете это, то знаете, в какой момент надо атаковать противника: когда он расслаблен, т.е. на вдохе. Это очень опасный момент. Если вы тяжело дышите в ката, эта привычка переходит в кумитэ, и вашему противнику будет легко видеть, когда вы наиболее уязвимы. Если атаковать своевременно, удар с вероятностью 100% поразит цель. Любой опытный каратист может заметить такую деталь. Если при исполнении ката на наших соревнованиях спортсмен дышит тяжело, он теряет балл из общей оценки, поскольку он недопонимает это.
— Существует ли универсальное правило в сётокан, на какой части ступни вращаться: пятке или подушечке?
— Мы используем оба способа. Все зависит он направления вращения.
— Считаете ли вы, что японцы перемещаются иначе из-за другого образа жизни? Я знаю многих европейцев, которые придерживаются этой точки зрения, поскольку они не могут двигаться так быстро и плавно...
— Нет, я не верю в это. Сейчас образ жизни японцев очень похож на европейский. В большинстве домов есть столы и стулья, европейские туалеты. В моем доме есть только одна комната, выдержанная в традиционном японском стиле. Я думаю, что так же у большинства японцев.
Я считаю, что японские ученики перемещаются иначе из-за иной системы тренировок. Большинство японских инструкторов очень требовательно к работе бедер.
— Как же нужно ими работать?
— Бедра, бедра, бедра! И так на протяжении долгих лет. Многие западные учителя не задумываются об этом. Они концентрируются лишь на движении. В этом разница, а не в образе жизни.
— Я всегда считал, что мы — европейцы — слишком много уделяем внимания силе плечевого пояса, а восточные люди думают о силе тандэн, хара, бедер. Что вы думаете об этом?
— Да, возможно это так. В современном каратэ очень важна скорость. Большие мышцы не очень хороши для развития быстроты (если они не на ногах). Я не слишком много занимаюсь упражнениями для развития мышц плечевого пояса; в основном я тренирую ноги.
— Еще один технический вопрос о ката: должны ли мы вставать в стойку перед техническим элементом, или это должно выполняться синхронно?
— В большинстве случаев синхронно.
— Преподаете ли вы бункай ката?
— Да, но не для каждого движения, а лишь для некоторых частей ката; я бы хотел, чтобы ученики думали об этом, чувствовали это.
— Как насчет «ойо»?
— Да, я занимаюсь этим с некоторыми учениками. Но некоторые технические моменты затруднительно объяснить, особенно в очень старых ката. Когда создавались эти ката, образ жизни был другой, мир был иным. Я не могу объяснить некоторые вещи, которым около 500 лет. Я не хочу делать что-то только для того, чтобы сделать учеников счастливыми. Если я не знаю что-либо точно, я не преподаю это.
— В окинавском каратэ наблюдается полное отсутствие ударов ногами в голову. Почему, по вашему мнению, эти удары так широко распространены в японском каратэ?
— Да, это так. Вечером на тренировке я уже объяснял, что дзёдан маваси гэри заимствовано из тайского бокса (муай тай).
— Но иногда я удивляюсь, какой смысл в дзёдан йоко гэри?
— Ах, да. Сейчас соревнования проходят по правилам, а на Окинаве не было соревнований, и все удары ногами наносились в пах, коленные суставы и т.п. Правилами соревнований запрещено атаковать эти области, поэтому мы наносим удары выше. Если разрешить удары в пах, не будет ударов в дзёдан. Это слишком опасно...
— Какие бы вы дали советы читателям при занятии ката?
— Прежде всего, контролируйте свое дыхание и помните, что сильно — не всегда красиво. Европейцы полагают, что сётокан является силовым стилем, но я думаю, что они что-то недопонимают.
— Мне трудно бывает понять технику сэнсэя Фунакоси в исполнении других людей...
— Да, я понимаю, о чем вы говорите. Я не знаю, когда это произошло, но в определенный момент некоторые инструкторы изменились, они чего-то не поняли, и с тех пор сётокан начал становиться силовым. Сэнсэй Накаяма никогда не учил, что каратэ должно опираться на силу. Его каратэ всегда было очень естественным.



© Перевод. Федерация каратэномичи России, 2005