— Сэнсэй, объясните нам суть культурных различий в каратэ...
— Да, я бы хотел поговорить о культуре, а не об организациях или стилях;
стиль не так важен. Я хочу, чтобы иностранцы понимали, что изначально система
квалификации не была так важна в Японии; это пришло значительно позже. Раньше
никто не думал: «Ага, я — йондан, годан, рокудан!» Это произошло позже и, к
сожалению, по причине эгоизма и из-за денег. Представители Запада подумали, что
наиболее важна квалификация. Я никогда не думал об этом. Я даже не знаю, где
сейчас мои сертификаты. Настоящий японский сэнсэй считает, что его уровень в
каратэ далек от совершенства. Если он другого мнения, он ничего не понимает в
каратэ. Но в Америке дела обстоят иначе; все ожидают, что мастер скажет: «Я —
рокудан, я великий!» В этом и заключается культурное различие. Я думаю, это
очень печально. Японцы говорят: «Дзи гэйко — не болтать, просто заниматься,
шлифовать базовую технику, и тогда вы найдете себя и свое каратэ».
— Почему представители Запада разделяют технику на базовую и расширенную?
— Нет базовой и расширенной техники; эта идея принадлежит им. Есть
просто правильная техника. Вот почему некоторые люди полагают, что «нидан»
лучше, чем «сёдан», а «сандан» лучше, чем «нидан». А это просто числа,
квалификация не так важна. Техника остается той же самой и в начале, и спустя
годы; она только развивается. В Японии мы говорим «гё», т.е. естественно. Важно
развивать двигательный навык, пока движение не станет естественным, а не
единицей базовой или расширенной техники.
— Как адаптировалась техника к правилам соревнований?
— С началом соревновательной деятельности победа стала важнее техники.
Тайминг стал важнее техники. Конечно, тайминг очень важен, но без техники он
ничего не значит. Многие забыли о технике, и даже инструкторы в большей степени
уделяют внимание таймингу и забывают о фундаментальной технике.
— Вы все еще считаете, что на занятиях очень важно большое число
повторений?
— Да, но при том условии, что техника верна, и ученик ее понимает. Много
лет назад ученик сам должен был найти правильный способ проведения приема, это
входило в его обязанности. Мастер просто объяснял и показывал прием, а ученик
впитывал это в себя и понимал. Затем он должен был работать над этим приемом.
Если мастер видел, что ученик неправильно исполнял прием, он давал ему понять
это. Но большое число повторений дает результат, если техника корректна.
— Как с годами изменилась методика обучения?
— Японские ученики никогда не задают вопросы. Это часть культуры. Раньше
в Японии никто не преподавал высшие ката, поскольку ученики и не спрашивали. Они
просто смотрели и изучали ката сами. Меня никогда не обучали «токуй гата», я
просто наблюдал, украдкой копировал движения мастеров и развивал собственные
чувства для каждого ката в отдельности. Японские мастера используют 2 способа
преподавания. Например, некоторые ученики способны, хорошо понимают учителя,
другие же, напротив, плохо усваивают материал. Поэтому раньше мастер
концентрировался на работе со способными учениками. Но теперь мы стараемся
помочь всем ученикам, чтобы они совершенствовались вне зависимости от их
способностей.
— Вы были очень молоды, когда покинули Японию. Как Вы совершенствовали
свою технику?
— Я начал заниматься под руководством Сёдзи-сэнсэя; он дал мне очень
хорошую базу. В те времена в Японии было много хороших инструкторов и великих
спортсменов. Они исполняли ката, а мы копировали с них технику. Я говорил себе:
«Когда-нибудь я буду исполнять ката, как они». Также я наблюдал за многими
другими сэнэсями, за их техникой, как они преподавали, и взял много идей от них.
Я смотрел на старших, когда ассистировал им во время их визитов в Флориду.
Конечно, я занимался 6 раз в неделю по 5–6 часов, и это помогло мне развиться.
Также я наблюдал за техникой из других видов спорта. Я ходил в университет,
смотрел на занятия по подводному плаванию, гольфу, балету и думал: «Это похоже
на каратэ!» Многие принципы совпадали.
— Что характеризует сётокан каратэ?
— То, чем мы занимаемся, не сётокан, а JKA каратэ. Помните, что
Фунакоси-сэнсэю было почти 90, когда старшие инструкторы развивали JKA каратэ.
Базовые движения динамичны и имеют большую амплитуду. Но не менее важны
субъективные ощущения, восприятие движения. Инструкторы JKA были очень молоды,
когда разработали амплитудную технику, длинные и низкие стойки. Лично я считаю,
что система блоков годзюрю лучше нашей, поскольку она эффективнее на ближней
дистанции. Наш стиль — это стиль молодых людей, он позволяет оставаться молодым.
Я помню, как старшие инструкторы говорили мне: «Пока ты молод, ты должен
нарабатывать амплитудные приемы в низких стойках». Все это необходимо для
укрепления тех мышц, которые задействуются в движениях. Я часто вижу, что у
занимающихся слабо развита мускулатура, чтобы правильно исполнять те или иные
единицы техники. Укрепление и использование нужных групп мышц — это ключ, а не
философия. Наш стиль очень простой, но очень трудно исполнять приемы правильно,
для этого необходимо тяжело работать.
— Вы считаете, что представители Запада понимают, что такое «кимэ»?
— В Японии слово «кимэ» применяется не только в каратэ, а везде:
повседневной жизни, культуре, искусстве икэбана. «Кимэ» — баланс, абсолютная
гармония во всех отношениях. «Кимэ га ару» — безупречная гармония, не
сумасбродный, а безупречный баланс. Вот почему многие японцы повторяют «больше
кимэ, больше кимэ», но представители Запада попросту не понимают, они думают
«мощнее, больше усилий». «Кимэ» — это естественный баланс, результат абсолютного
баланса и гармонии, чем бы вы ни занимались. «Кимэ» — это часть японской
культуры, людям трудно это понять. Вы не можете объяснить, что такое «кимэ», я
не знаю что это такое. Это что-то безупречное, тщательное, красивое. Если кто-то
составляет букет, то люди говорят: «Ого! Это мило, славно выполнено!» Но если
букет был составлен настоящим мастером, то говорят: «Ого! Кимэ!» «Кимэ» в каратэ
— это очень простое, но очень, очень глубокое понятие.
— Сэнсэй, расскажите нам о своей методике...
— Когда я преподаю каратэ, я показываю ученикам технику и смотрю, молясь
о том, что они все поняли. Я думаю: «Пожалуйста, сделайте все правильно!» Я
почти умоляю их об этом, но мои просьбы никогда не доходят до них (смеется). Вы
также должны заниматься самообучением. Например, вы смотрите на то, как
инструктор исполняет удар «маэ гэри», и думаете: «Класс! Это безупречно! Я хочу
научиться делать так же!» Вы должны подумать, как добиться этого, какие группы
мышц необходимо развить, что нужно для достижения такого уровня. У большинства
это не получается, но все равно необходимо стараться изо всех сил.
— Хотели бы Вы, чтобы ученики переросли Вас?
— Конечно, безусловно. Мне бы хотелось, чтобы техника моих учеников была
лучше моей. Если инструктор обладает хорошей техникой, он должен обучать
учеников до тех пор, пока они не станут лучше него самого. Этот принцип
действует для профессиональных преподавателей в области спорта и искусства.
Конечно, не всегда это представляется возможным, поскольку это также зависит и
от ученика. Очевидно, у профессионального тренера есть и другие мотивы: если он
воспитал великих спортсменов, другие хотят нанять его, платить ему большие
деньги, чтобы он тренировал их, но это уже спорт... Старшие сэнсэи JKA были
замечательными преподавателями; они развивали каратэ, изучая спортивную науку,
физику, биомеханику, и как результат ученики переросли их. Вы должны быть
счастливы, если ваши ученики сильнее вас. В наши дни в профессиональном спорте
есть множество замечательных спортсменов, потому что они занимаются у
превосходных тренеров. К сожалению этого не происходит в каратэ, так как многие
инструкторы не «преподают», они желают сами быть великими. Например: «Я чемпион
того сего, я руковожу организацией». Они не учат тому, как стать великими, а
думают о собственной важности. Я думаю, это большая ошибка каратистов. Как
профессиональный тренер хочет воспитать великих игроков, так инструктор каратэ
должен желать воспитать великих учеников.
— Сэнсэй, как повлиял Накаяма Масатоси на современный сётокан?
— Нам очень повезло, что в нашем стиле каратэ была такая незаурядная
личность как Накаяма-сэнсэй. Благодаря его методике сильного и динамичного
каратэ JKA каратэ стало гораздо сильнее. Но помимо физического воспитания своими
книгами он заложил фундамент удивительного каратэдо. Это рабочий материал, на
который обычно ссылаются ученики. На мой взгляд, это неоценимое руководство. У
всех нас должна быть одинаковая техника, где бы мы ни находились: в Японии,
Великобритании, США или любой другой стране. У нас должно быть много
инструкторов, кто вдохновляет нас. Для нас честь следовать учениям и не
сворачивать с этого пути.
— Сэнсэй, что значит «духовное усилие»? Ранее Вы говорили о том, что
наблюдаете за другими видами спорта и учитесь. Прилагают ли в других видах
спорта эти «духовные усилия»?
— Как я уже говорил, временами я веду наблюдения за другими видами спорта, за
тем, как они добиваются успеха. Недавно я читал статью о молодой теннисистке. Я
был поражен ее преданности спорту. Она тренируется по 6 часов в день с
высококлассным инструктором. Я не говорю уже о том, сколько денежных средств
вкладывается в воспитание профессионального теннисиста (свыше 40000 долларов в
год). Более того, ее родители переехали ближе к дому тренера, чтобы их дочь
могла больше времени посвящать тренировкам. Несомненно, эта девушка и ее семья
показывают такую преданность делу, которой многие пытаются достичь. Это лишь
один из множества примеров. Менее опытные берут пример с лучших в их области:
например, с Тайгера Вудса в гольфе или с другого профессионала, имеющего самый
высокий рейтинг в каком-то виде спорта. Все они упорно трудятся и жертвуют собой
ради выбранного пути. Это, как многие говорят, энтузиазм. У людей, занимающих
высокие посты, кажется, такой же менталитет. Они не ограничивают себя в
действиях для достижения наилучших результатов. По-видимому, они трудятся без
границ во всех аспектах своей деятельности. Большинство людей может только
уделять время тренировкам, оплачивать занятия, но не иметь серьезного отношения
к делу. Все это важно для шага вперед, но еще более важно прикладывать
экстра-усилия, духовные усилия, быть откровенным с самим собой и занятием.
Никогда не идите на поводу у лени. Мы — каратисты — утверждаем, что занимаемся
чем-то духовным, но изредка видим, как люди вкладывают душу в свое дело. Это
печально. Многие занимающиеся каратэ никогда не добьются посвящения. Для этого
требуется больше самоотверженности во всех аспектах тренировочного процесса.
Ученики должны понимать, что инструктор преподает и тренируется именно так. Не
думайте о мелочах, а просто занимайтесь с энтузиазмом.
— Сэнсэй, что наиболее важно для Вас в каратэдо?
— Строгое следование основам. Кажется, что многие желают стать
«продвинутыми», чтобы фокусироваться на «продвинутой» технике. На самом деле нет
каратэ ни для новичков, ни для «продвинутых». Наш стиль каратэ остается
стандартным от начала и до конца. Все должны концентрироваться на первой
половине тренировки, чтобы оценить свой потенциал. В этом нет ничего нового.
Когда я был учеником, мои тренировки состояли из многократных повторений одного
приема, чтобы добиться совершенства в нем. Кто-то наносит 10 ударов по макиваре
и начинает считать, что он отточил эту технику. Необходимо сделать тысячи
повторений, чтобы только правильно почувствовать движение, и так во всем, что
касается каратэ. Это исходит из старания, отказа от собственного «я», как
говорят, «с потрохами». Для достижения этой цели много времени должно уделяться
практике каратэдо. Каратэ не станет правильным от разговоров или философии;
каратэ открывается каждому, кто тяжело и настойчиво трудится. Некоторые люди
неверно истолковывают термины каратэ. Например, как я говорил ранее, термин «кимэ».
В японском обществе эта идея ссылается на стремление к тому, что составляет
полноту, завершенность. Многие могут понимать «кимэ» как фокус или нечто
осязаемое. В реальности же «кимэ» появляется у того, кто через терпение и
долговременную практику подошел к рубежу, когда все сходится в единое целое.
Японцы говорят: «Кимэ га най — кимэ га ару» (япон., буквально — «состояние либо
соответствует общему представлению, либо нет»). Но спустя время мы надеемся
достичь «кимэ га ару».
© 2006 Федерация каратэномичи России
